Кадырову не нужен противовес

Объявив об отставке своего правительства, Рамзан Кадыров отстал от прогнозов примерно на месяц: о том, что в Чечне сменится премьер, активно говорилось во второй половине апреля. Напомню, тогда звучали предположения, что для политического баланса в Чечню может быть прислан федеральный чиновник, который якобы будет контролировать действия главы региона.

С точки зрения федеральной политики, версия о посылке в Чечню «варяга» хорошо согласовывалась с другой версией, также активно циркулировавшей в апреле, - о скором конце Северо-Кавказского федерального округа или, по крайней мере, о смене его границ и, возможно, полпреда. Не секрет, что Кадырова и Хлопонина на Кавказе многие противопоставляли друг другу, считая их конкурентами за реальный контроль над округом. В случае ухода Хлопонина с Кавказа, демонстративное ослабление Кадырова путем посылки к нему «чужого» премьера было бы ожидаемым шагом: убирая одну сторону, не дать повода для полного торжества другой стороне. Вполне возможно, что не только слухи, но и кадровые решения федеральной власти в ближайшие недели будут следовать примерно этой логике. Однако логика эта давно устарела и вряд ли связано с реальной жизнью.

И дело совсем не в том, в хороших ли отношениях друг с другом находятся на самом деле Хлопонин и Кадыров. Гораздо важнее то, что сам вопрос о лидерстве или сильном влиянии Чечни в других республиках Северного Кавказа сейчас во многом ушел с повестки дня. Экспансия бизнеса Чечни, всерьез ожидавшаяся в соседних с ней республиках 3-4 года назад, не то чтобы совсем не состоялась, но не приобрела ожидавшегося масштаба (и более заметной, видимо, была не в национальных республиках, а на Ставрополье). Например, в регионах Западного Кавказа за некоторыми предпринимателями или бывшими муниципальными руководителями закрепился ярлык «друга» чеченского лидера, но это все же штучные представители местной элиты. Что касается влияния чеченских силовиков, то оно эпизодически проявляется в некоторых приграничных с Чечней районах Дагестана, особенно там, где лесная граница регионов достаточно условна. Но сейчас вряд ли кто-то рискнет говорить, что в Чечне находится неформальный центр борьбы с терроризмом по всему Кавказу, - а ведь еще совсем недавно практика совместных спецопераций в Ингушетии позволяла ожидать именно этого.

Отказ Чечни от роли регионального лидера проявился недавно и в религиозной сфере. В марте муфтий Чечни Султан Мирзаев подал в отставку с поста заместителя председателя Координационного центра мусульман Северного Кавказа, объединяющего духовные управления мусульман всех регионов СКФО, а также Адыгеи и Краснодарского края. Вскоре после этого стало известно о выходе Духовного управления мусульман Чечни из состава этой структуры. До этих событий, по оценкам многих знатоков ситуации в официальном исламе Северного Кавказа, муфтий Чечни считался одним из самых вероятных претендентов на то, чтобы возглавить Координационный центр. Что заставило муфтия пойти в открытую оппозицию этой, в общем-то, не слишком влиятельной межрегиональной структуре, сказать трудно, но эта история - еще один пример того, как Чечня постепенно начинает жить своей жизнью, без общекавказских амбиций. Причин для такого поворота может быть много, но одна лежит на поверхности: все же очень явен сегодня контраст между внутренним укладом жизни Чечни и ее соседей. Слишком уж не похожа на грозненскую «вертикаль» система власти в Дагестане, основанная на хрупком компромиссе между командами бизнесменов, муниципалов, силовиков, или «горизонталь» влиятельных родов в Ингушетии, где глава региона с переменным для себя успехом ведет постоянный диалог со старшими. Ресурсы, амбиции, «драйв», наличествующие в Чечне, вряд ли способны преодолеть эти различия.

Поэтому особый статус Чечни - не в виртуальных политических раскладах, а в географически очерченной реальности - на данный момент несколько преувеличен. А потому за назначением туда премьера не следует искать «великих смыслов». Вот сегодня премьер у Подмосковья появился - разве многие заметили?