История Владимира: часть 2

Рецензия на книгу Маши Гессен «Человек без лица: невероятное восхождение Владимира Путина»

Для Путина и для людей из его поколения, которые на 20 лет старше Гессен и столь же лояльны старому советскому государству, как друзья Гессен - идее «новой России», Старовойтова совсем не выглядела предвестницей лучшего будущего. Напротив, она принадлежала именно к тому типу людей, который угрожал социальному порядку. Путин очень хорошо понимал, насколько некоррумпированные и говорящие без шпаргалки политики опасны для КГБ. К 1991 году он также понял, насколько такие политики опасны для тайных бизнес-империй, создававшихся бывшими сотрудниками его родного ведомства.

Гессен не утверждает, что Путин убил Старовойтову. На деле ей так и не удалось выяснить, кто стоял за убийством. За это преступление осудили двух человек, но оба они были всего лишь наемниками. «Было невозможно определить, кто убил Старовойтову, именно потому, что ее позиция превращала ее во врага системы, а значит, делала ее меченой, обреченной», - пишет она. Однако смерть подруги заставила Гессен начать вплотную изучать с точки зрения репортера мир тайной полиции, из которого вышел Путин. В этом мире было много людей, которые могли захотеть убрать Старовойтову с дороги.

Хотя книга Гессен и фокусируется на Путине и его восхождении к власти, в сущности она представляет собой описание этой особой среды, которая возникла в недрах андроповского КГБ и породила российскую деловую и политическую элиту, не потеряв при этом глубоко циничного взгляда на мир и извращенной морали советской тайной полиции. Путин не приводил эту элиту к власти - напротив, к концу первого президентского срока Бориса Ельцина - то есть к 1996 году - она уже укоренилась. Именно Ельцин, а не Путин вернул спецслужбам многие возможности и привилегии. Именно Ельцин, а не Путин перераспределил природные ресурсы России в пользу небольшой группки своих людей. Однако когда здоровье Ельцина ухудшилось, некоторые из этих людей начали искать ему заслуживающего доверия преемника, способного блюсти их интересы. Путин, на их взгляд, обладал всеми необходимыми для этого качествами.

Свои рассуждения о сущности нового российского правящего класса Гессен иллюстрирует портретами некоторых главных и второстепенных персонажей из 1990-х и начала 2000-х годов. В их число попали друг и наставник Путина и его приспешника экс-президента Дмитрия Медведева мэр Собчак, олигарх Борис Березовский, бывший математик и инженер, который, по его собственным словам, помог Путину придти к власти, представив его Ельцину, топ-менеджер с российского государственного телевидения Андрей Быстрицкий, бывший в 2004 году одним из главных пропагандистов, которые участвовали в кампании по переизбранию Путина, и офицер ФСБ Александр Литвиненко, который пытался вскрыть коррупцию в своем ведомстве и в конце концов был отравлен в 2006 году в Лондоне радиоактивным веществом. Гессен расследует роль Путина в провалившейся попытке переворота, которая была предпринята КГБ в 1991 году, в теракте в московском театре в 2002 году и в осуждении Михаила Ходорковского - нефтяного олигарха, который был арестован в 2003 году за чересчур критическое отношение к Путину и сейчас, спустя почти десять лет, продолжает оставаться за решеткой. Череду судов над Ходорковским трудно назвать иначе, как показательными процессами.

В некотором смысле самым интересным из персонажей Гессен-за вычетом, разумеется, самого Путина - выглядит умершая 21 марта этого года в возрасте 77 лет либеральная санкт-петербургская политическая деятельница Марина Салье. В 1991 году, когда Собчак был мэром, а Путин - его заместителем, она возглавляла комиссии по продовольствию Ленинградского городского совета. В Ленинграде, сейчас переименованном в Санкт-Петербург, кончалось продовольствие. Советская экономическая система рушилась, в городе произошли табачный и сахарный бунты. Городской совет вел переговоры о покупке нескольких эшелонов с мясом и картофелем. Салье отправилась в Берлин подписывать контракты, но далее, как пишет Гессен, произошло следующее:

«"Мы туда приехали, - с возмущением рассказывала мне Салье много лет спустя, - а эта фрау Рудольф, с которой мы должны были встретиться, говорит, что у нее нет для нас времени, так как она ведет срочные переговоры с Ленинградом об импорте мяса. У нас глаза на лоб полезли. Мы же и были из Ленинграда и приехали как раз обсуждать импорт мяса!"»

Мясо в городе так и не появилось. 90 миллионов марок, которые, по словам Салье, были ассигнованы на закупки, исчезли. Впоследствии Салье выяснила, что за эту аферу, как и за множество других, нес ответственность Путин, возглавлявший в то время в мэрии Комитет по внешним связям. Как ей удалось узнать, Путин, профессиональный юрист, умышленно заключил от лица города десяток юридически недействительных контрактов, связанных в основном с экспортом древесины, нефти, металлов, хлопка и другого сырья. Салье объясняла:

«Смысл всей этой операции заключался в следующем: заключить юридически недействительный контракт с кем-нибудь, кому можно было доверять, выдать ему экспортную лицензию, убедить таможню открыть на ее основании границу, отправить сырье за рубеж, продать его и прикарманить деньги. Так и делалось ».

Хотя отследить все контракты Салье не смогла, она нашла документы, доказывающие, что Путин организовал экспорт сырья на сумму, как минимум, около 92 миллионов долларов в обмен на продовольствие, которое в Ленинград так и не поступило. Она подготовила доклад об этом для Ленинградского городского совета, который был передан его Собчаку с рекомендацией уволить Путина и его заместителя. Салье также передала свой доклад представителю президента Ельцина, который побеседовал с Собчаком и доложил президенту о том же самом. «Но в итоге, - пишет Гессен, - ничего не произошло». На этом все закончилось.

Ленинградскому городскому совету не удалось избавиться от Путина. Вместо этого Путин - или, точнее, мэр Собчак - избавился от Ленинградского городского совета, распустив его вскоре после этой истории административным решением. Салье ушла из политики. В 2000 году она написала свою последнюю статью о деятельности Путина в Санкт-Петербурге, озаглавленную «Путин - "президент" коррумпированной олигархии». Это было последнее публичное заявление Салье. Через некоторое время что-то ее так испугало, что она бежала из города. Гессен нашла ее десятью годами позже в маленькой деревушке в 12 часах пути от Москвы. Даже спустя все эти годы она отказалась рассказать журналистке о причине своего испуга. И опять на этом история заканчивается.

Как и многие другие сюжеты в книге Гессен, история Салье выглядит незавершенной. Мы так и не узнаем, что произошло на самом деле. Мы не знаем, почему она покинула город. Остается неизвестным, какие таинственные силы не позволили возникнуть громкому скандалу вокруг недействительных контрактов и отсутствующего мяса. Некоторые рецензенты, писавшие о «Человеке без лица», считают обилие таких пробелов серьезным недостатком книги («Проблема в том, что все эти утверждения остались недоказанными», - пишет один из них). Многие из них также свысока намекают, что автор несколько истерична и склонна к теориям заговора.

Однако проблема с современной Россией заключается именно в том, что никаких доказательств нет. Документы пропадают. Люди исчезают или меняют имена. Крупные компании принадлежат несуществующим подставным фирмам, покорным воле президента. Когда в 2003 году путинское правительство арестовало Михаила Ходорковского, его компания ЮКОС была обанкрочена, а ее гигантские активы проданы с аукциона. В этом аукционе участвовал всего один покупатель - никому не известная компания под названием « Байкалфинансгруп» с юридическим адресом в провинциальном городе Тверь, по которому, как выяснилось, находится рюмочная. Позднее эта компания продала приобретенные активы за гроши нефтяной компании «Роснефть», основная часть акций которой принадлежат российскому правительству. Глава «Роснефти» помимо своей работы в бизнесе также занимал должность заместителя руководителя администрации президента Путина.

Позднее «Роснефть» с одобрения международного финансового истеблишмента разместила свои акции на Лондонской фондовой бирже. Бывшие владельцы и акционеры ЮКОСа сейчас либо сидят в тюрьмах, либо находятся в изгнании и подают бесконечные иски против российского правительства. Безусловно, иногда они выглядят несколько истеричными. То же самое относится к главе фонда Hermitage Capital Уильяму Браудеру (William Browder), начавшему личную и политическую вендетту против российской власти после того, как ФСБ подвергло пыткам и убило в одном из российских следственных изоляторов его юриста Сергея Магнитского. До своей смерти журналистка Анна Политковская также могла показаться несколько истеричной. Ее собственная книга о путинизме содержит еще больше запутанных историй о коррупции, мафии и терроризме, чем «Человек без лица».

Политковская была убита в Москве в 2006 году. Подобно Старовойтовой, ее убили в ее собственном подъезде. Преступление также остается нераскрытым. На фоне громоздящихся один на другой трупов, утекающих из страны потоков капитала и разрастающихся в Ницце, Лондоне и Куршевеле российских колоний, обитатели которых старательно пытаются выглядеть респектабельно, трудно не разработать теорию заговора, объясняющую, что происходит, - или даже несколько теорий. У книги Гессен есть ряд недостатков- в ряде случаев она не дает необходимых пояснений, уделяет мало внимания важным событиям и в результате иногда упускает из виду хронологию-однако у нее есть одно важнейшее достоинство. Хотя Гессен достаточно иностранка, чтобы писать на отличном, ясном и красноречивом английском, она достаточно погружена в контекст, чтобы точно передать ту бурю эмоций и ту атмосферу безумных догадок, паранойи и, да, истерии, которые характерны для политической дискуссии в современной Москве.

Книгу Гессен нельзя назвать стандартной биографией - она великолепно передает не столько конкретные подробности жизни Путина, сколько культуру и атмосферу, в которых он вырос, и ценности, которых он придерживается. Она ничего не «доказывает», но зато устанавливает, что он, вероятно, вырос в семье, связанной с КГБ-его родители были подозрительно благополучны по сравнению со своим окружением, - и что он, безусловно, с раннего возраста стремился работать в этой организации. По его собственным словам, его привлекали ее лоск, таинственность и могущество. «Больше всего меня поражало, как малыми силами, буквально силами одного человека, можно достичь того, чего не могли сделать целые армии, - рассказывал он своим официальным биографам. - Один разведчик решал судьбы тысяч людей. Так, во всяком случае, я это понимал». Путин, заключает Гессен, «хотел править миром - или его частью - из тени».

В итоге Путина приняли в секретную службу, где он прошел серьезную подготовку. Его не только учили технической стороне дела - в частности, вероятно, как жить под чужим именем, работать под прикрытием, манипулировать иностранными банковскими счетами, создавать фиктивные компании, - но и прививали ему ментальность сотрудника тайной полиции. Путин и его коллеги неслучайно поголовно разделяют кагебешную веру в то, что государство вправе контролировать жизнь страны, а также скептически относятся к независимому бизнесу, независимым людям и независимым организациям. В ходе своей подготовки они выучили, что событиям нельзя позволять идти своим ходом - их надо контролировать и ими надо манипулировать, что рынки не могут быть по-настоящему свободными - ими надо управлять из-за кулис, что результаты выборов не могут быть непредсказуемыми - их следует планировать заранее. Сейчас в России все именно так и происходит.

Что еще важнее, эти люди из тайной полиции твердо убеждены: всякий, кто критикует их или их режим подозрителен по определению, безусловно, враг, и, вероятно, иностранный шпион. Старовойтова была врагом, Политковская была врагом, Ходорковский был врагом, и любой, кто сомневается в абсолютном праве чекистов управлять Россией - враг. В кратком эпилоге к «Человеку без лица» Гессен пишет о зарождении «Снежной революции» - череды демонстраций, которые проходили в Москве в конце 2011 года и в начале 2012 года. Она объясняет, что это были незапланированные сборища -результат обменов SMS и телефонными звонками, записей в Facebook, разговоров с друзьями, что за их организацию никто не отвечал и что исходно никто не испытывал в их отношении большого энтузиазма. Она сама отправилась на демонстрацию 5 декабря с неохотой. «Кто в такую погоду пойдет на безнадежную битву за демократию?» - думала она. Как оказалось, пишет Гессен, пришли «все, по крайней мере, все мои знакомые». Ее поколение, уставшее от коррупции и угрожающей атмосферы в общественной жизни, наконец, спонтанно решило выйти на улицы. Движение расширялось, и 10 декабря в Москве прошла демонстрация с участием 50 000 человек - вероятно, самая крупная демонстрация в российской столице с 1991 года.

Однако Путин и его окружение не поверили в спонтанность протеста, так как ФСБ вообще не верит в спонтанность чего бы то ни было. Не верит оно и в то, что независимые общественные структуры действительно независимы, что неправительственные организации действительно не связаны с иностранными правительствами и что «демократы» действительно верят в демократию. «К сожалению, - провозгласил Путин в 2007 году, - находятся еще внутри страны те, кто "шакалит" у иностранных посольств... рассчитывает на поддержку иностранных фондов и правительств, а не на поддержку своего собственного народа». Его слова были открытым предупреждением крошечному российскому сообществу правозащитников и профсоюзных активистов, и общество их восприняло именно так.

4 марта, в день своих третьих перевыборов, Путин повторил эти обвинения, на сей раз охарактеризовав участников протестов-мужчин и женщин из поколения Гессен,- в резком и, пожалуй, даже истерическом тоне. «Мы показали, что нам действительно никто ничего не может навязать», - заявил он с пафосом, и на его глаза навернулись слезы.

«Мы показали, что наши люди действительно в состоянии легко отличить желание к новизне, к обновлению от политических провокаций, которые ставят только одну цель - развалить российскую государственность и узурпировать власть».

Путин не просто не любит своих потенциальных оппонентов, - он и в самом деле считает их коварными агентами иностранных держав. Он не просто выступает против либеральной политической системы, которую они поддерживают - он верит, что они хотят «узурпировать власть» и отдать страну на растерзание ненасытным иноземцам. Чтобы удержать их подальше от рычагов власти, он разрешил участвовать в последних выборах только официально санкционированным кандидатам-давно знакомым и надоевшим, либо неоднократно проигрывавшим Путину, либо вообще не имевшим реальных шансов на победу. Так российский президент защищает своих соотечественников от тех, кто хочет «развалить российскую государственность».

У нас нет оснований не верить тому, что говорит Путин или гадать, что он имел в виду. Как показала проведенная в последние годы работа в советских архивах, люди из тайной полиции всегда имели в виду именно то, что говорили. Они действительно считали внутренних критиков «врагами» и верили в то, что силы империалистически-капиталистической буржуазной реакции стремятся подорвать режим, и что на пути хаоса и поражения стоят лишь бесстрашные чекисты. Как наглядно демонстрирует Гессен в своей книге, Путин унаследовал эти убеждения, гордится ими и в соответствие с ними правит Россией.